Красоты этой бабочки невозможно вылазить словами, и никто, кроме естествоиспытателя, не поймёт того глубокого волнения, которое я испытывал, поймавши её наконец. Когда я вынул её из сачка и расправил её величественные крылья, сердце моё забилось, кровь бросилась в голову, я был тогда ближе к обмороку, чем в те моменты, когда мне грозила смерть. Весь этот день у меня болела голова: так велико было волнение, возбуждённое этим для большинства людей обыденным случаем.
Слова, которые вы только что прочли, принадлежат английскому натуралисту Альфреду Расселу Уоллесу и написаны почти сто пятьдесят лет назад. Сподвижник Чарлза Дарвина, одновременно с ним разработавший теорию естественного отбора, один из лучших знатоков тропической природы, основатель науки биогеографии — Альфред Уоллес известен каждому биологу.
В своих путешествиях Уоллесу дважды сопутствовала удача. Сначала целых четыре года он провёл в роскошных лесах Амазонии. Уоллес отправился туда вместе со своим другом Генри Бейтсом в 1848 году. За два года приятели поднялись вверх по Амазонке от её устья до притока Рио-Негро. Затем Уоллес двинулся вдоль берега Рио-Негро, а Бейтс решил попробовать достичь истоков великой Амазонки.
Нужно ли говорить, какие великолепные сборы удалось сделать обоим, отлавливая животных в джунглях Амазонии. К несчастью, когда Уоллес, мучимый приступами малярии, был вынужден прервать путешествие и возвращаться в Англию, его корабль загорелся и утонул. Бесценные, с таким трудом собранные коллекции и путевые дневники погибли безвозвратно. Да и сам путешественник едва избежал гибели после кораблекрушения.
Следующее путешествие Уоллеса в тропики состоялось через два года. На этот раз он направлялся на восток, к островам Малайского архипелага. После Амазонии это второй по величине район земного шара, где произрастают влажные тропические леса. И ехал туда Альфред уже не любителем-коллекционером, а признанным исследователем, получившим средства от правительства.
Новое странствие растянулось на целых восемь лет. 14 000 английских миль остались за плечами Уоллеса. Были за это время и встречи с пиратами, и жестокие тропические болезни, и земли, населённые дикими папуасами. Но энтузиазм натуралиста был неиссякаем. Кроме всего прочего, его экспедицией было собрано около 2 000 не известных ещё науке видов животных! Главным образом, то были новые виды птиц и бабочек. А среди последних, конечно же, выделялись гигантские птицекрылки.
Птицекрылки — название одного из родов бабочек-парусников (кавалеров). В отличие от обычных парусников, к которым принадлежат наши махаон, подалирий, аполлон и мнемозина, передние крылья птицекрылок значительно больше задних, что придаёт им очень своеобразный и сразу же запоминающийся облик. Мне, например, птицекрылки напоминают красивый бант из шёлковой ленты. Учёные называют птицекрылок орнитоптерами, что означает то же самое, но только по-гречески.
Вместе с американскими морфидами да ещё бабочками-ураниями птицекрылки считаются самыми красивыми чешуекрылыми в мире. У коллекционеров все эти бабочки ценятся очень высоко, и за хорошие экземпляры до сих пор платят большие деньги. Например, однажды, желая иметь в коллекции огромную бабочку Антимаха, один из музеев Великобритании послал за ней в Африку специального человека. По тогдашним ценам Антимах обошёлся музею в несколько сотен тысяч рублей.
Многие виды бабочек-орнитоптер имеют очень маленькие ареалы и оттого чрезвычайно редки. Более того, существуют виды птицекрылок, у которых до сих пор не известны самки или не описаны гусеницы. Впрочем, и самцы, предпочитающие летать среди вершин тропического леса и практически не спускающиеся к земле, попадают в сачки энтомологов чаще всего лишь благодаря счастливой случайности.
Только наиболее крупные музеи мира могут похвастаться тем, что имеют орнитоптер в своих коллекциях. Да и в этом случае количество экземпляров бабочек исчисляется, обычно, единицами. Лет двадцать назад даже вполне обычные виды птицекрылок оценивались коллекционерами в
Кстати сказать, последний вид назван в честь известного финансового магната лорда У. Ротшильда — страстного любителя и коллекционера бабочек. И этой чести Ротшильд вполне достоин. Ведь это на его средства в 1906 году был послан в Новую Гвинею опытный «охотник» за птицекрылками — А. С. Мик. И когда вскоре Мик привёз всего одну самку огромной орнитоптеры, Ротшильд был вознаграждён за все расходы. Перед ним лежал великолепно окрашенный экземпляр нового для науки вида. Недолго думая учёный описал его под именем «орнитоптера королевы Александры» (Ornithoptera alexandrae). Через год им же был описан и самец «Александры», а впоследствии бабочка была признана самой крупной среди всех дневных чешуекрылых мира: размах крыльев самки этого вида достигает 25 см!
А ещё У. Ротшильд впервые описал для науки ортитоперу Аллота. Первый экземпляр (самец) этого вида был пойман в 1913 году на острове Бугенвиль, что к востоку от Новой Гвинеи. Спустя четыре года учёным стала известна и самка этой птицекрылки. Однако бабочка оказалась настолько редкой, что и до сих пор даже знаменитый Британский музей естественной истории имеет всего несколько экземпляров такой орнитоптеры.
Бабочек на Малайских островах было множество. Как-то Уоллес подсчитал, что при удачной охоте за один день (!) можно поймать
Крупные, золотисто-жёлтые орнитоптеры, наподобие птиц, то сильно взмахивая крыльями, то планируя между деревьями, без конца восхищали Уоллеса. Описывая впечатления дня, он отмечал в своём дневнике:
«Вместо скромной коричневой, неизменной жёлтой окраски с редкими красными, синими или оранжевыми пятнами, что мы видим у наших европейских бабочек, здесь господствуют чрезвычайно яркие, металлические синие, чистейшие шелковисто-зелёные и великолепные красные тона, притом не мелкими пятнышками, а широкими зеркалами, оживлёнными чёрными каёмками или фоном...
Нередко крылья как бы припудрены металлически зелёными чешуйками и блёстками, иногда переходящими в синие, золотистые или насыщенно красные пятна. У некоторых видов эти пятна и рисунок крыльев как будто из расплавленного серебра или золота, другие виды отливают всевозможными цветами, подобно шёлку с отливом или яркому опалу».
Поражали Уоллеса и причудливые очертания крыльев тропических бабочек.
«Хвосты на задней паре крыльев встречаются почти у всех семейств, — писал он, — но вид их весьма различен: то они ложкообразны, то длинны и заострены; встречаются хвосты двойные и тройные, а у некоторых более мелких видов они чрезвычайно длинны и часто изящно загнуты.
У некоторых групп крылья удлинены и узки, у других серповидны. Хотя многие бабочки летают с огромной быстротой, существуют и множество таких, которые порхают медленно и лениво, как будто у них нет врагов, которых они должны бояться, а следовательно, и причин, которые побуждают их спешить».
Ну, а что же настоящие парусники? Ведь мы уже упоминали, что их родина и одновременно центр многообразия — Юго-Восточная Азия и Океания. Всё так. Изящные и великолепные, со своими оттянутыми «хвостиками-косичками» десятками носятся они среди тропических лесов Китая и Индии, Индонезии и Новой Гвинеи, Австралии и Океании. Сочетания цветов на их крыльях также удивительно непредсказуемы, как и у птицекрылок.
Азиатские и австралийские птицекрылки и парусники были известны во времена Карла Линнея. Случайно ли, нет ли, но великий систематик назвал их в честь известных героев Троянской войны. Так появились бабочки приам, гектор, парис, агамемнон... Ту птицекрылку, с которой начался этот рассказ, назвали орнитоптерой Креза в память о сказочно богатом царе Лидии. Самой же красивой, изумрудно-зелёной с жёлтым птицекрылке досталось и вовсе божественное имя — птицекрылка райская (Troiides paradisea)! Она и в самом деле сказочно красива, не так ли?
Крупная орнитоптера-приам встречается в Австралии, на Новой Гвинее и на некоторых островах Океании. А парусников — гектора и париса можно встретить в Индии и на Цейлоне. Правда, парис этим не ограничивается. Этого красивого парусника с крупными голубыми пятнами на задних крыльях знают и в Китае, и в Индонезии. На то он и парис — безграничный в своих желаниях.
Зато гектор выглядит скромно и как бы траурно. Темно-коричневый, издалека почти чёрный и с яркими красными пятнами на задних крыльях. Брюшко тоже красное и кажется, будто капли алой крови застыли на бабочке. Крови благородного Гектора...
Последний царь Трои — Приам и его жена Гекуба имели много детей, из которых два старших сына — Гектор и Парис — самые известные. Парис, украв жену Менелая — Елену, стал виновником Троянской войны и гибели Трои. Гектор же, возглавив оборону родного города, сделался его самым славным и мужественным защитником.
Чтобы отомстить своему сильному противнику, греки захватили Фивы — родной город жены Гектора — Андромахи. Её отец и семь братьев были убиты, а мать оказалась в плену у врагов. Никого не осталось у Андромахи, кроме Гектора и маленького сына Астианакса (Астианакта). Потому и не пускала она мужа на бой, уверяя, что не перенесёт его гибели.
А Гектор не мог остаться, укрывшись за могучими стенами Трои. Более всего на свете боялся он обвинения в трусости. На прощание обнял славный воин Андромаху, в последний раз взял на руки маленького сына.
«О Зевс, — обратился он к верховному богу. — Пусть станет мой сын так же знаменит, как и я! И пусть скажут о нем, что он превосходит мужеством отца!»
То были последние слова Гектора в родных стенах. Взяв оружие, вернулся он в стан троянцев. Воспрянули они при виде своего предводителя и стали теснить греков к их кораблям...
Жестокие поединки с сильнейшими из воинов Греции ожидали Гектора. Никто не мог победить храброго троянца. И лишь сражение с грозным Ахиллом стало для него роковым.
До того времени долго не видели Ахилла на поле сражения. Поссорившись с Агамемноном, уединился он в своём шатре. Ни шум битвы, ни известия о победах троянцев не могли вывести Ахилла из состояния обиды.
А Гектор тем временем не жалел своей крови. Много раз окрашивали её капли доспехи воина. В поединке с Аяксом Телеамонидом был он ранен в шею и ногу. От удара копья Диомеда потерял сознание. Громадный камень, пущенный Аяксом, едва не лишил Гектора жизни.
И вот они встретились — Ахилл и Гектор, два величайших героя.
О многом передумал Гектор, ожидая Ахилла у крепостной башни. Знал он, что противник сильнее его и что не измотан он предыдущими поединками. Знал, что уже многие его братья — сыновья Приама — погибли в этой страшной войне. И всё же решил он или победить, или погибнуть...
А тем временем судьба Гектора уже была предрешена. На вершине Олимпа Зевс уже опустил на чаши золотых весов судьбы два жребия. То были жребии смерти — один Гектора, а другой — Ахилла. И жребий Гектора склонил свою чашу в сторону царства мёртвых. Отступился от него последний защитник — бог Аполлон.
Приблизился Ахилл к стенам Трои. Но прежде чем взлетели в воздух копья, обратился к нему Гектор с единственной просьбой: поклясться, что в случае победы не даст Ахилл надругаться над телом противника и позволит предать его погребению. Не принял Ахилл такого условия. Не мог простить он Гектору смерти лучшего друга — Патрокла.
Недолгим был поединок двух богатырей. Это только слабые воины не способны быстро нанести сокрушающего удара.
Увернулся Гектор от первого броска копья Ахилла. Но его собственное копьё, хотя и вложил он в него всю свою силу, не смогло пробить выкованного Гефестом щита Ахилла. По-прежнему плясали на нём юноши и девы, изображённые небесным богом-кузнецом.
И тогда в руках Гектора засверкал меч. Бросился он на соперника, но что можно поделать, когда сами боги против тебя? Богиня Афина вновь подала Ахиллу его смертоносное копьё, и, прежде чем Гектор опустил свой меч, пронзило копьё его шею. Подогнулись колени героя, коснулся земли его меч. Пришли последние мгновения жизни Гектора. И опять не думал он о себе самом. Умирая, просил Гектор Ахилла возвратить его тело отцу и матери, позволить им хотя бы проститься с мёртвым сыном...
Так кончил свою жизнь величайший из героев Трои. Тот, кто не был виновен в случившейся войне и кто отдал всего себя защите родины. Красные капли-кровинки парусника-гектора напоминают нам о нём.
← Предыдущая статья
