Есть такие места на земной шаре, попасть в которые — мечта всякого биолога-натуралиста. В самом деле, если ты с детства зачитываешься рассказами путешественников по далёким странам, представляешь их удивительные встречи с носорогами, буйволами, песчаными совами, карликовыми антилопами, ракетохвостыми колибри и прочими необыкновенными существами, разве можно не мечтать хотя бы о нескольких днях в саваннах Африки, лесах Амазонии или пустынях Мексики?
Жившему в прошлом веке замечательному английскому натуралисту и путешественнику Генри Бейтсу (1825 — 1892) в этом отношении сказочно повезло. Целых одиннадцать лет провёл он в Бразилии, странствуя по тропическим лесам Амазонки и её притоков. И можно представить, сколько интереснейших встреч и наблюдений выпало Бейтсу за это время. Одних только новых видов животных он собрал около восьми сотен.
Вернувшись на родину, путешественник занялся разбором собранного материала и приведением в порядок своих дневников. Вскоре из дорожных заметок родилась одна из лучших в мире книг о природе Южной Америки. Названная «Натуралист на реке Амазонке», эта книга вскоре была переведена на многие языки мира.
Разумеется, описывая Амазонку, Бейтс не мог умолчать о её самых чудесных созданиях — бабочках. Южно-американские бабочки вообще удивительны, ну а эндемичное семейство Морфиды и вовсе считается самым красивым в мире. Кроме того, по сравнению с бедной фауной холодной Англии, «порхающих цветов» в Бразилии было во много раз больше. Впрочем, давайте прочтём несколько строк из книги!
... Прогуливаясь по городу, можно за какой-нибудь час встретить около 700 видов бабочек. Некоторые самые яркие виды, например парусник Papilio polucaon, Thoas torqiuatus и другие, летают по улицам и садом, — иногда они залетают в открытые окна, привлекаемые цветами в комнатах".
«Взмахивая, точно птица, своими огромными крыльями, пролетала мимо веранды Morpho menelaus — бабочка, одна из самых красивых видов. Но и этот вид, как он ни восхитителен, не столь ярок, как его сородич Morpho rhetenor, крылья у которого с верхней стороны совершенно ослепительны. Morpho rhetenor предпочитает широкие солнечные дороги в лесу и летает так высоко, что поймать его почти невозможно; он редко опускается к земле ближе, чем на 20 футов. Пронесясь мимо, он изредка взмахивает крыльями, и тогда синяя поверхность крыльев вспыхивает на солнце так ярко, что её видно за четверть мили...
Скажите, разве после такого описания не возгорается мечта увидеть эту красоту своими глазами? Да и что значит — представлять бабочку по описанию? Всё равно что читать про радугу.
Удивительное семейство Морфиды включает в себя всего один род — морфо (Morho). Иногда, когда затрудняются определить вид, так и пишут — «пролетела морфо». Бабочки эти очень крупные: у расправленных экземпляров расстояние между верхними углами передних крыльев может достигать
Дело в том, что морфиды — бабочки с наиболее ярко выраженной так называемой оптической окраской. Цвет крыльев у них определяется не наличием красящего вещества — пигмента, а особыми чешуйками. Оптическими чешуйками! Вы конечно, помните, что научное название бабочек — отряд Чешуекрылые. Волоски, покрывающие тело и крылья других насекомых, у бабочек стали плоскими, видоизменились и превратились в разнообразные по форме чешуйки. Ровными поперечными рядками чешуйки покрывают всю поверхность крыла, налегая друг на друга подобно черепице. У основания крыла чешуйки более крупные, округлые, а ближе к краю утончаются и даже заостряются.
По своему назначению чешуйки на крыльях бабочек бывают разными. Есть окрашенные (пигментные) чешуйки, есть даже пахучие. А есть и оптические.
Строение оптических чешуек таково, что большая часть падающего на них света не поглощается, а отражается. Происходящее при этом преломление и разложение света приводит к сильному усилению какого-то одного цвета. Появляется яркая, холодная, металлическая окраска. Очень похоже на блеск маслянистой плёнки на поверхности лужи.
Оптическая окраска встречается и у наших представителей чешуекрьлых. Но у тропических бабочек она выражена в наибольшей степени. Ведь оптические чешуйки покрывают их великолепные крылья почти полностью!
Вы спросите, а для чего морфидам такая ослепляюще-яркая окраска? Прямого ответа на этот вопрос в книгах не найти. Скорее всего, сильный блеск помогает бабочкам находить друг друга, хотя и не доказано, видит ли их глаз на расстоянии в несколько сотен метров.
Подтверждение того, что окраска крыльев служит морфидам ориентиром, являются воспоминания другого натуралиста, жившего в лесах Амазонии. Вот что пишет французский энтомолог Эжен Ле Мульт в своей книге «Моя охота за бабочками»:
«Весной 1899 года я поймал моих первых Менелаев.
Десятки раз... я видел, как порхали высоко над нами эти очаровательные бабочки. К моему огорчению, они не желали спускаться ниже... В один прекрасный день мне удалось отомстить невинным созданиям, дразнившим меня в течение долгих месяцев. На сей раз я вернулся обладателем двадцати семи великолепных экземпляров...
Устав после трёх часов охоты, я присел на поваленный ствол дерева на берегу реки и вдруг увидел голубую Морфо, летавшую почти над самой землёй; я успел разглядеть, что она помята и, очевидно, умирает Я поймал её без труда, и, хотя бабочка была очень потёрта, я буквально дрожал от радости, что наконец-то у меня есть первый экземпляр. Я вертел свою добычу и так и эдак, забавляясь игрою света на её крылышках, как вдруг перед глазами у меня мелькнула голубая молния; это оказалась вторая бабочка, здоровая, которая, заметив, как её подружка блещет на солнце, спустилась к ней. Но её ожидала беда, ибо я быстро накрыл её сачком. Это было истинным откровением. Двадцать шесть раз я повторил свой манёвр, и каждый раз ловил великолепную голубую бабочку, становившуюся жертвой своего любопытства.
Таким образом, я открыл новый способ ловли бабочек, который впоследствии очень помог энтомологам.»
Кроме всего прочего, морфиды — бабочки с ярко выраженным половым диморфизмом. Так называется явление внешнего отличия между самками и самцами какого-либо вида животных. Конечно же главным отличительным признаком пола морфид стала окраска их крыльев. Часто самец и самка окрашены столь различно, что поначалу никак не можешь поверить, что они относятся к одному виду. Так, сине-зелёный, как морская вода, самец ретера сочетается с жёлто-коричневой самкой, а парой для жемчужно-голубо-крылого самца евгении служит скромная бабочка с жёлтыми полосами на крыльях. Та же картина у менелая и других морфид.
Наверное, вы уже заметили, как красивы имена бабочек-морфид. Ретенор, менелай, евгения... А вот ещё названия: ахилл, гекуба, метелл, леонт, адонис, персей. Сплошная мифология! Правда, евгения — это не из мифа. Великолепную бабочку назвали так в честь одной из императриц Франции — большой любительницы этих удивительных созданий.
Описывать морфид словами очень сложно. Их величина, необычные по форме крылья, наконец, перламутровый блеск делают этих бабочек просто сказочными. Не можешь представить, что подобное райское существо способно летать среди леса с такой же простотой, как наша капустница или крапивница. А потому мы просто предлагаем нашему читателю изображения некоторых видов морфид. И уж совсем хорошо, если вам удастся побывать в каком-нибудь крупном музее или на выставке бабочек и увидеть настоящих амазонских красавиц.
Ну а что же персонажи, имена которых получили такие необыкновенные бабочки? Все они прославили свои имена, и вот рассказ о двух из них — храбрых воинах и мудрых царях Менелае и Ахилле.
Менелай (Morpho menelaus) — несомненно редкостная и одна из красивейших бабочек в мире. Вот и его мифический тёзка такой же. Иначе разве пошла бы за него замуж прекрасная Елена? Впрочем, давайте по порядку.
Отцом Елены был сам верховный бог Зевс. Матерью же девушки называли Леду — ослепительной красоты царицу Спарты. От такого союза и родилась прекраснейшая из красавиц. Казалось, что в её образе наилучшим образом слились божественная сила отца и небесная красота матери. Не только в Спарте, но и во всей Греции не было ещё такой очаровательной невесты.
Множество женихов сватались к Елене. Великий герой Тесей с помощью своего друга Пирифоя даже выкрал Елену из родного дома. (Когда-то Тесей помог племени лапифов победить могучих кентавров, и теперь царь лапифов — Пирифой был рад в свою очередь помочь спасителю.)
Братья Елены — Поллукс и Кастор (их именами названы две самые яркие звезды в созвездии Близнецов) освободили сестру и вернули её в Спарту. Но случай этот только благоприятствовал славе красавицы. Не успевал приёмный отец Елены царь Тиндарей проводить одного из женихов, как слуги доносили о новом визите. Кто только не пытался найти свой счастье в супружестве с дочерью спартанского царя! Два царевича Аяксы — Большой (Теламонид) и Малый (Оилид), царь острова Итаки Одиссей, друг Геракла Филоктет, Диомед — сын этолийского царя, царевич Паламед, повелитель Крита Идоменей и многие другие знатные люди страны побывали женихами Елены.
Серьёзно встревожился Тиндарей. Ещё бы! Стоит оказать внимание одному из претендентов, как остальные почувствуют себя оскорблёнными. Чего доброго пойдут войной на Спарту, и обратится счастье дочери в горе всей страны.
Трудно сказать, чем бы закончилось это нескончаемое сватовство, если бы не разговорился Тиндарей с Одиссеем. Сей хитроумный грек посоветовал отцу во всём положиться на вкус дочери. Пусть её сердце определит избранного, ведь ей предстоит прожить с ним целую жизнь.
Но прежде чем предоставить Елене выбор, по совету Одиссея, следовало взять клятву со всех женихов, что никогда не станут они врагами будущего мужа красавицы. Более того, пусть поклянутся они, что в случае беды всегда придут ему на помощь.
Тиндарей поступил так, как подсказал ему Одиссей. Клятва женихов была принесена, и все стали ждать выбора Елены.
Между тем её решение уже было готово. В доме отца который год жили сыновья царя Микен — братья Агамемнон и Менелай. После смерти их отца Атрея юноши были изгнаны из родного города и бежали в Спарту. Царь Тиндарей приютил их у себя, и с тех пор прекрасно-кудрая Елена почти ежедневно виделась с младшим из братьев — Менелаем. Юношеская дружба переросла в большую любовь, а когда встал вопрос о браке, для молодых людей всё было ясно и просто.
После смерти старого Тиндарея Менелая провозгласили царём Спарты. Его брат Агамемнон женился на сестре Елены — Клитемнестре и стал правителем города Микены. Ничто не предвещало беды этим двум счастливым молодым парам, как вдруг вспыхнул огонь Троянской войны, одним из главных героев которой стал знаменитый Ахилл...
Однажды в гости к Менелаю из далёкого города Трои прибыл царевич Парис. Воспользовавшись отсутствием Менелая, Парис уговорил Елену бежать с ним и тайно увёз в Трою.
Вот когда вспомнил обманутый Менелай о клятве женихов Елены. Вместе с Агамемноном поехали они по всей Греции, призывая друзей на помощь. Так к собственным шестидесяти кораблям братьев добавились 80 кораблей Диомеда, сорок кораблей Аякса Малого, дюжина кораблей Аякса Большого. Ещё пять десятков кораблей прибыли от мирмидонян. Среди их воинов более всего выделялся предводитель, тот, кого звали Ахиллом. Всего же к Трое отправилось 1 013 кораблей!
Вещая мать Ахилла — морская богиня Фетида всеми способами пыталась оградить сына от возможной гибели на поле сражения. Настоями трав натирала она тело младенца, держала его над жарким пламенем, опускала в волшебные воды священной реки Стикс. Мудрый воспитатель Ахилла — кентавр Хирон кормил мальчика свежим мясом диких зверей, учил владеть всеми видами оружия и в то же время играть на лире. Не удивительно, что, когда Ахилл вырос, не нашлось ему равных ни в силе, ни в разуме, ни в красоте.
От отца — царя Пелея остались Ахиллу все военные доспехи, а когда он входил на боевой корабль мирмидонян, вслед за героем ввели быстроногих коней Посейдона. Когда-то боги предоставили Ахиллу выбор между жизнью долгой, но обычной и серой, и краткой, но яркой и полной подвигов. Не раздумывая, будущий герой выбрал путь воина, и слава нашла его в битве с Троей.
Долго можно рассказывать о ратной доблести Ахилла. Много воинов сразил он под стенами Трои.
И только раз, да и то, находясь в состоянии сильнейшего горя, поднял герой руку на женщину. В тот день Ахилл и Аякс Большой, лёжа на могильном холме, оплакивали кончину своего лучшего друга Патрокла. Весь мир перестал существовать для них с его смертью. А ведь Ахилл обещал отцу Патрокла, что они вместе вернутся из похода на Трою.
Вдруг боевые крики донеслись до потрясённых скорбью воинов. Поднялись они и увидел вдалеке несущихся на войско греков всадников. То смелые амазонки явились на помощь Трое. Храбрая царица Пенфесилея, пригнувшись к шее коня, как ветер летела впереди.
Сильным и неожиданным было нападение амазонок. Вот уже отступили греки до самого берега моря, и уже грозят загореться греческие корабли. Подобно молнии, то тут, то там появляется Пенфесилея, безжалостно разя врагов вокруг себя.
В гневе бросились Ахилл и Аякс на амазонок. Заметив героев, как львица устремилась на них Пенфесилея. Дважды метала она копья в Ахилла, но ничего не могла поделать против щита, выкованного самим богом Гефестом.
И тогда обрушился на царицу амазонок страшный удар копья Ахилла. То было копьё кентавра Хирона, и ни один воин, кроме Ахилла, не мог даже поднять его. Пронзённые копьём пали разом и конь Пенфесилеи и его смелая всадница. Бездыханными распростёрлись на земле их тела. Но Ахилл вдруг застыл на месте, поражённый, красотой поверженной противницы.
Прекрасная даже в доспехах, словно богиня, лежала перед ним Пенфесилея. Ветер шевелил волосы, рассыпавшиеся по плечам и груди. Длинные ресницы, казалось, лишь на мгновение прикрыли собой глаза красавицы. Показалось даже Ахиллу, что какое-то слово застыло на приоткрытых губах амазонки.
В глубоком раздумье и печали стоял Ахилл над телом Пенфесилеи. В это время подъехал к нему его недоброжелатель — дерзкий и злобный Терсит. Стал он насмехаться над горем Ахилла и издеваться над погибшей. Не мог допустить такого поругания женщины Ахилл. Ударил он Терсита так, что тот замертво упал на землю.
А затем Ахилл нежно поднял Пенфесилею и медленно понёс её на руках с последнего поля боя.
Недолго оставалось жить и самому Ахиллу. Стрела Париса поразила его в единственное уязвимое место тела. Не учла мудрая Фетида, что, окуная сына в воды реки Стикс, не омыла она её водой пятку младенца. За неё она держала ребёнка, и здесь-то скрывалась погибель Ахилла.
Вырвал Ахилл вонзившуюся в пятку стрелу и, уже слабея от смертельной раны, сразил всё-таки многих врагов. Наконец, оставила его жизнь, и потрясло землю падение громадного тела героя. Люди же до сих пор, говоря о каком-нибудь слабом, уязвимом месте, называют его «Ахиллесовой пятой».
